В бесконечности жизней

Я могла бы быть девочкой-вечным-подростком. Носила бы кеды на толстой подошве, потертые джинсы, рубашки с закатанными рукавами. Рюкзак за спиной, плеер в кармане, музыка на полную громкость. Красила бы волосы в синий и фиолетовый, звенела браслетами на тонких запястьях. И танцевала бы босиком на залитых летним дождем мостовых.

Я могла бы быть женщиной-женой-мамой. Плела бы косы своим девочкам, расчесывала деревянным гребнем непослушные вихры мальчишек. Кормила кота по утрам, выходила из дома с коляской. Знала бы наперечет все песочницы города, отличала дворы по скрипу качелей внутри. И плотнее бы куталась в шарф с наступлением холодов.

Я могла бы быть леди-светского-общества. Носила бы элегантные платья, туфли на каблуках, изящные серьги в тон. Улыбалась бы уголками губ, следила за мимикой, жестами, взглядами. Позволяла б себя приглашать на танец, вызывать такси, провожать до дверей. И первой узнавала бы обо всех новостях причудливой светской жизни.

Я могла бы быть бабушкой-пятерых-внуков. Шептала бы по ночам сказки, убаюкивала негромким голосом своих сорванцов. Пекла пироги, доставала – дымящиеся, из духовки – к столу. Смеялась бы шуткам невестки, звала сватов на посиделки по вечерам. И выращивала бы на подоконнике тонкокорые желтые лимоны.

Прожить бы вечность чужих незнакомых жизней – в одной.

Я могла бы быть кошкой-рыжей-мохнатой. Смотрела бы на мир с высоты четвертого этажа, свесив хвост с карниза. Бродила бы по крышам, оставляла следы на мокрых после недавнего дождя мостовых. Щурилась на солнце, мурлыкала – просто от удовольствия. И засыпала, уткнувшись носом в теплые пушистые лапы.

Я могла бы…